Слушаюсь и повинуюсь)
Сначала так сначала.....
Поехали)
ЭПИДЕМИЯ ЛЮБВИ
Роман, возможно, слюнявый.
По совместительству является дерзким продолжением японского мультсериала «Кенди-Кенди».
Первые записи данного текста были сделаны
13 августа 1996 года.
От автора:
Да простят меня ревнители истории и ценители географии за наверняка допущенные несоответствия.
Да не останутся в обиде фанаты «Кенди» за вполне возможные нестыковки.
Да не выгонят меня из дома…
Все, что написано – написано не по злому умыслу, а исключительно по велению сердца…
Глава I,
в которой лишний раз подтверждается давно известная истина,
о том что
«тем, кто держит свой камень за пазухой, ох и трудно…»
…в театре у нас…
Америка. Нью-Йорк. Театр на Бродвее. Идет репетиция нового спектакля. В зале немного народа: актёры, режиссёр и еще несколько работников театра, оказавшихся здесь из-за простого любопытства. У всех такой обеспокоенный вид, что невооруженным глазом можно заметить: что-то не выходит. Лицо режиссёра говорит о том, что он готов взорваться в любую минуту. Причиной же такому переполоху послужило поведение актёра, на которого были возложены большие надежды. Это молодой, но очень талантливый актёр, уже имевший успех, восходящая звезда Стрэтфордской труппы Террос Гранчестер. Неужели он охладел к театру? А может, у него что-то случилось? Эти вопросы задают все, но ответ на них знает только сам Террос, который пока никому не открывал своих секретов, тайн и чувств.
- «Быть или не быть?» - декламирует убитым голосом Гамлет-Терри: - «Вот в чём вопрос… Бедный Йорик!»
- Стоп! Перерыв двадцать минут! Терри, нам надо поговорить.
Ричард Уолтер совсем недавно стал режиссёром бродвейского театра. Он старше Терроса на один или два года и, хотя режиссёры не всегда вежливо разговаривают с актёрами на репетициях, Терри и Ричард очень хорошие друзья и в театре и за его пределами. Но, несмотря на свои дружеские чувства, они никогда не разговаривали о своем прошлом. Ричард мало знал о своем друге: он очень талантливый актёр и очень любит театр; и он, Терри, вроде бы является женихом Сюзанны Марлоу, бывшей актрисы и партнерши Терроса по сцене. В последнем Ричард не был уверен, так как хотя Сюзанна и посещала театр каждый день, улыбаясь при виде Терри так, как будто это был сам король, наш Гранчестер не испытывал особой радости от её визитов. Даже наоборот, он избегал её, и Ричарду иногда казалось, что она его раздражает. Но всё это мало волновало молодого режиссёра до сегодняшнего дня. Последняя репетиция совсем вывела его из себя, и он решил поговорить с Терросом начистоту. Для этого он пригласил его выпить чашечку кофе в театральный буфет.
- Терри, что с тобой случилось? – Ричард решил не откладывать дело в долгий ящик и, как говориться, не ходить вокруг да около. – Терри, ты меня слышишь? Терри!
- Ты что-то сказал? Прости, я просто задумался, - Терри сидел с отсутствующим видом и машинально размешивал сахар в чашке.
- В последнее время ты слишком часто задумываешься, - строго произнёс Ричард. – Что происходит? Ты поссорился с Сюзанной?
- А при чем здесь Сюзанна? – Терри оторвал глаза от чашки и посмотрел на друга недоумевающим взглядом.
- Ну, вы же вроде встречаетесь…
- Ричард, я не понимаю, чего ты от меня хочешь?
- Что бы ты мне всё рассказал. Что с тобой?
- Это длинная история.
- Ты что мне не доверяешь? – не унимался режиссёр.
- Не в этом дело. Ну, хорошо, - Терри глубоко вздохнул, - я тебе расскажу. Это началось давно… - он замолчал, полностью погрузившись в воспоминания.
- Когда ты пришел в театр? – спросил Ричард, пытаясь расшевелить собеседника и заставить его продолжать рассказ.
- Нет. Гораздо раньше. Тогда я даже не мечтал о сцене. Я учился в Англии, в школе святого Павла. И, ты знаешь, я был самым отъявленным хулиганом, доводил бедную сестру Грей своими выходками, - Терри грустно усмехнулся. – В этой школе училась одна девушка…
- Сюзанна?
- Да что ты привязался к Сюзанне?
- Я просто пытаюсь разобраться во всей этой истории. Ты, Сюзанна, твоё поведение… - Ричард сокрушённо отодвинул пустую чашку. – Нет, я ничего не понимаю!
- Оставь Сюзанну в покое и не перебивай меня, - сказал Терри. – Сестра Грей не любила меня, но нельзя сказать, что она была в восторге от Кенди.
- Её звали Кенди? – снова вмешался Ричард.
- Да, Кенди. Кенди… - лицо Терри приняло мечтательный вид. – Я убегал по ночам, пил, курил, дрался, опаздывал на занятия, пропускал молитвы, а она… Она просто была тарзаном.
- Кем? Тарзаном? – не понял Ричард. – Как это?
- Очень просто. Она обожала лазить по деревьям, ни минуты не сидела на месте, всё время куда-то бегала и, кстати, тоже не очень-то придерживалась школьных правил. Тарзан с веснушками! – Терри улыбнулся. – Я прозвал её так после того, как однажды вечером заметил летящей на веревке со своего балкона на противоположный. Таким образом она навещала своих друзей – двух братьев, Стира и Арчи, - Терри посмотрел на обескураженное лицо друга и попытался объяснить:
- Понимаешь, Ричард, Кенди необыкновенный человек. Её нельзя запереть в четырёх стенах, заставить целыми днями сидеть над учебниками или запретить ей видеться с друзьями. Она даже своего енота пронесла с собой в школу в виде воротника.
- Извини, Терри, - перебил его Ричард. – Я просто хотел узнать, что с тобой сейчас происходит. Я не просил тебя исповедоваться в своём школьном прошлом.
- Ричард, ты не понимаешь! – взгляд Терри излучал такую тоску, что Ричарду стало не по себе. – Я любил её, любил и люблю до сих пор.
- А она? Она тоже любит тебя?
- Не знаю. Мы никогда не говорили об этом, - Терри закрыл глаза, вспоминая Шотландию и их единственный поцелуй. – Все наши встречи заканчивались одинаково. Мы ссорились и даже дрались. Правда, несмотря ни на что, мы всегда вытаскивали друг друга из различных передряг. Если рассказывать обо всём – не хватит целого дня, - он загадочно улыбнулся. – Кстати, это благодаря Кенди я бросил курить.
- Как?
- Однажды она подарила мне губную гармошку и сказала, что играть на ней, должно быть, намного приятней.
- Это та самая гармошка, на которой ты играешь, сидя на крыше? – спросил режиссёр, вспомнив любимое убежище своего друга на время перерывов в репетициях.
- Да, та самая…
- Но что же всё-таки случилось? – Ричард явно заинтересовался этой историей. – Если всё было так хорошо, то, что же вам помешало?
- Человеческая злоба, - ответил Терри, нахмурившись, - или зависть. А может, и то, и другое.
- О чём ты?
- Дело в том, что кроме друзей у Кенди были враги.
- Подожди, но как же у такой прекрасной, по твоим словам, девушки могли быть враги?
- Именно потому, что она прекрасная девушка – у неё были враги, - ответил Терри. – Кенди сирота. Она выросла в детском приюте – доме Пони – и для некоторых, к сожалению, это явилось определяющим показателем. Элиза и Нил ненавидели Кенди только за это. И ещё, может быть, за то, что её удочерил Вильям Эндри, и она стала членом семьи более богатой и влиятельной, чем их собственная. Так или иначе, они постоянно строили всевозможные козни, лишь бы навредить моей тарзанке. Последняя ловушка стала для нас роковой. Мы с Кенди получили фальшивые письма, благодаря которым оказались вечером на конюшне. А Элиза привела туда директрису и других сестёр. Кенди исключили из школы, а меня посадили под домашний арест.
- Но почему… - начал было Ричард.
- Из-за пожертвований моего отца, - сказал Терри, даже не дослушав до конца вопрос друга, - Сестра Грей не хотела это признавать, но очевидно то, что меня не исключили только из-за богатства герцога Гранчестера, - он замолчал.
- И что же было дальше? – спросил Ричард, видя, что Терри снова ушёл в себя.
- Интрига была на лицо, - продолжал Терри, - но директриса не хотела ничего слышать. Для нее факт оставался фактом: мы вдвоём были на конюшне поздно вечером, и, чтобы не погубить репутацию школы, не могли оба оставаться в колледже и дальше. Тогда я понял, что есть только один выход. Чтобы спасти Кенди, я ушёл из школы сам, - Терри глотнул уже остывшего кофе и продолжал:
- Я приехал в Америку и решил стать актёром. Вскоре я получил роль короля Французского в пьесе «Король Лир». Мы выступали в Чикаго и после спектакля мне принесли платок с моими инициалами. Такие платки у меня были в Лондоне, а этот – нашли на третьем ярусе зрительного зала. И тогда я вспомнил, что однажды Кенди поранила руку, и я перевязал рану своим платком.
- Она была в театре? – ошеломлённо спросил Ричард. – Но как? Разве она не должна была остаться в школе после твоего ухода?
- Я тоже так думал, - Терри улыбнулся, - Но, как я узнал позже, Кенди сбежала из школы святого Павла вскоре после моего отъезда. Осознав, что она смотрела спектакль с третьего яруса, я ушёл с приёма, который давал мэр после нашего выступления. Я искал её. Бегал по улицам, как очумелый, пока не столкнулся с Арчи, Стиром и Анни. От них я узнал, что Кенди учится на медсестру и живёт в общежитии медицинской школы. Я пошёл туда, но её там не было. Оказалось, что у Кенди в этот вечер было ночное дежурство и она попросту сбежала. Правда, одна из её подруг согласилась подежурить немного за неё, - Терри глубоко вздохнул, переводя дух. – Я просидел на ступеньках больницы всю ночь, но она не появилась. Тогда я оставил записку у охранника, в которой написал, что мой поезд отходит ровно в полдень, и я хотел бы с ней увидеться. Но… Поезд тронулся, а её не было, - Терри снова вздохнул. – Не знаю, может ей не передали сообщение вовремя или она не смогла уйти…
- Терри, я не хочу тебя разочаровывать, - вмешался в очередной раз Ричард, - но может, она просто не хотела тебя видеть?
- Нет, Ричард, она пришла, - глаза Терри лихорадочно блестели. – Поезд ещё не набрал скорость, и я стоял в дверях вагона, когда невдалеке на возвышении остановился экипаж и от него отделилось что-то белое. Она бежала, она летела за поездом, - он допил ледяной кофе и поставил на стол пустую чашку. – Потом она упала, а поезд уехал. Но всё было уже по-другому. Не было неизвестности. Мы переписывались. Она сдала экзамены и стала профессиональной хирургической медсестрой, а я получил роль Ромео в новом спектакле. Вот тут-то и началось самое ужасное. Ричард, ты знаешь, из-за чего Сюзанна лишилась ноги?
- Честно говоря, нет, - ответил режиссёр, пожимая плечами. – Об этом никто не говорит, а мне неудобно спрашивать. Из-за чего?
- Из-за меня, - Терри поморщился. Было видно, что эти воспоминания ему неприятны. – Однажды я остался вечером, чтобы порепетировать. Я собирался пригласить Кенди и не должен был ударить в грязь лицом. И тут появилась Сюзанна. Она… Она призналась мне в любви, плакала и просила не звать Кенди на Бродвей.
- И ты согласился? – спросил заинтриговано Ричард.
- Конечно, нет! – ответил Терри. – Но это ещё не все. Вернёмся к её потерянной ноге.
- Да. Ты сказал, что это из-за тебя. Почему?
- Потому что Сюзанна спасла мне жизнь. Тот прожектор должен был упасть мне на голову. Она заметила это и успела оттолкнуть меня, а сама потеряла ногу, - Терри в очередной раз вздохнул. – Спектакль приближался. Её место на сцене заняла Карин Клейс. Потом приехала Кенди. Моя Кенди. Она ничего не знала. Мы провели такой чудесный вечер! А на следующий день была премьера. Во время спектакля Кенди узнала о том, что произошло с Сюзанной. Она немедленно поехала в больницу и – успела вовремя. Сюзанна хотела покончить с собой. Если бы не Кенди, она бы спрыгнула с крыши. А потом Кенди сказала, что я должен остаться с Сюзанной. Я пытался её остановить, но… она ушла и даже не обернулась, - он замолчал.
- И что дальше? – спросил Ричард.
- Дальше? Дальше то, что я больше так не могу! – Терри в отчаянии уронил голову на руки. – Лучше бы тот прожектор упал на меня. С такой жизнью мне обеспечена смирительная рубашка! Я сойду с ума!
- А ты не пробовал поговорить с Сюзанной?
- Это ничего не даст, - уверенно произнес Терри. – И потом, я действительно обязан ей жизнью.
«Да, в такой ситуации действительно задумаешься: быть или не быть?» – подумал Ричард.
- Я попробую что-нибудь придумать, - сказал он, пытаясь подбодрить друга, - а сейчас нам надо репетировать. И постарайся собраться!
Ричард решил помочь другу. Конечно, дело это сложное, можно сказать, невыполнимое. Но в нём замешаны не только чувства Терри и чувства бедной девушки, которую сам Ричард никогда не видел, но заочно представлял себе чуть ли не Девой Марией. От всего этого зависит судьба спектакля, труппы, театра и только Бог знает, чего ещё. У самого Терри, ясное дело, не хватит духа разобраться со всем. Но это понятно: всё-таки Сюзанна спасла ему жизнь. Правда, после этого поступила отнюдь не благородно. Сама того не понимая, она сделала невыносимой жизнь трёх людей: Кенди, Терри и себя самой; ведь она наверняка догадывалась, что Терри её не любит и никогда не полюбит. Ей руководил эгоизм.
Но было совершенно ясно, что Террос Гранчестер, каким бы сильным человеком он не был, не выдержит этого. И действительно, зачем ему жить, если у него отняли смысл существования? Скорее всего, он повесится на одном из тех деревьев, на которые залезала Кенди.
Вот такие мысли проносились в голове Ричарда Уолтера, в то время как его друг, Террос Гранчестер, тщетно пытался изобразить из себя Гамлета. И он, Ричард, решил поговорить с Сюзанной, решил взывать к её любви. Ведь она любит Терри, а любить – значит желать счастья.