По-моему, статейка в тему:
Past & future
Очень часто посещает эта мысль - как было и как стало. На что надеялись наши предки, как представляли жизнь будущего, Утопию. Сравнивать.
Когда-то некоторые люди могли только мечтать о свободе. Они рождались и умирали рабами, их дети были рабами, и дети детей тоже. Без вариантов. Нет своего дома, своей еды, своей жены, своих отпрысков, своей одежды, своей жизни и воли. Всё будет так, как решит хозяин. Ты едва ли что стоишь: жрёшь много, производишь мало, серьёзные занятия тебе всё равно никто не доверит: ты раб и лишён чувства ответственности, ответственность за тебя несёт твой владелец. Хотя, если не дурак, то ты помнишь, что даже за бранное слово, брошенное свободному, можно лишиться языка, за кражу - рук, зато если тебя изуродует и убьёт вольный, он отделается штрафом. Возможно, не маленьким, но это всего лишь деньги. А ещё когда-то ты мог родиться с тёмным пигментом кожи, и только из-за него ты не имел права на образование, на культурное просвещение, на любовь и дружбу с представителями расы господ, у которых пигмент кожи светлый. На хорошую работу, приличное место для жилья. Ты всегда был вторым сортом, который может и на задворках ютиться, со скотиной рядом. Не потому, что круто провинился или кругом сплошь преступники, нет, это вроде как нормально.
Равенство. Предки хотели - и вот мы равны.
А можно вспомнить про вечное бесправие женщины, про её вторичность, постулат о греховности, Домострой и иные труды в той же области, и такие же бессмертные стереотипы. Про обсуждение того, есть ли у женщины душа и не лучше ли её отнести к животным, отдельно от человека, мужчины. Про бесконечную опасность компрометации, невозможность хотя бы прогуляться с тем, кого ты любишь, даже если говорить при этом исключительно о погоде. А можно вспомнить и про более мелкие, но такие значимые в становлении каждого человека проблемы, которые теперь существуют далеко не в каждой семье. Про то, как подростки мечтали о том, что настанут времена, когда и у них появятся права, в частности право голоса, собственного мнения, собственных денег, никем не ограниченный выбор профессии и будущего супруга. Настанут времена, когда детей не будут бить, из школ исчезнут эзекуционные комнаты, а с преподавательских столов - колокольчики для вызова экзекутора.
Они настали.
Если бы человек из давних времён оказался у нас, ему бы, с одной стороны, могла показаться странной наша муравейниковая система жилья, эти коробки и бесконечные высчитывания сантиметров пола с переводом в тысячи долларов, при том, что на них можно разве что кактус в горшке поставить, и нет ни усадьбы, ни владений с лесом и прудом подле, ни даже огорода и берёзки у окошка. С другой стороны, даже бедняки теперь живут во дворцах, где имеются свет, газ, тепло и замечательные предметы мебели и утвари. Мы называем ужасными условия, при которых за водой надо бегать на колонку, нет мусоропровода, топят плохо, а в стенах и потолке трещины. А вот некоторые предки бы сказали, что эти условия просто замечательные, и не ясно, чего тут можно желать ещё.
Мы забыли, что такое оспа, холера, тиф; отчасти - что такое бубонная чума и чахотка, она же туберкулёз, и уж тем более легко справляемся с глистами, ленточными червями, кожными вирусами, волосяными клещами, вшами и блохами; у нас есть понятие "безопасный секс", противозачаточные и целый ящик средств, от ношпы до тампонов, призванный делать жизнь женщины во время критических дней едва ли чем-то отличающейся от всей остальной. В давние-давние времена перелом для человека был приговором, его оставалось только бросить, как лошадь, вместе с гангреной, заражением крови и истощением. Нынче переломом не испугать даже первоклассницу, инвалиду можно раздобыть протез или хотя бы коляску, а пожилые люди в развитых странах ведут насыщенную активную жизнь, вместо того чтоб годами лежать на печи, молчать и без конца пережёвывать воспоминания молодости, пока смерть не заберёт. Можно подтянуть кожу, убрать морщины, изменить форму век, носа, ушей, губ, пришить чужую кожу, вживить чужую часть тела, исправить зрение и зубы, разрезать язык и наставить всамделишные рога. Нашими самыми частыми болезнями сделались орз, аллергия, искривление позвоночника, депрессия, воспаление хитрости и свиняче-козлячий грипп.
По-прежнему существует такая профессия, как курьер, но это уже далеко не тот несчастный, который должен был в любую погоду отбивать задницу в потном седле, мчаться, меняя коней у дорожных смотрителей, от города до города. Мы с комфортом передвигаемся по комфортным дорогам, и даже если они оставляют желать лучшего, то, во всяком случае, у автомобиля есть крыша, ноги находятся в тепле, и даже хилый газик обгоняет скаковую лошадь, идущую рысью. Да, самые породистые и способные кони способны развивать скорость до 140 километров в час, но ведь не по кочкам и рытвинам, не под упитанным дядькой и не на дистанцию от Москвы до Сочи. И потом, информацию можно передать и без курьера, посредства почты, душного многонедельного ожидания. Имеются телеграф, телефон, факс, интернет, а благодаря телевидению мы можем сию секунду перенестись взором в леса Бразилии, снега Антарктиды и узнать, какая там сейчас погода и хорошо ли себя чувствуют тюлени. У мадам Бовари не было других занятий всего полтора столетия назад, кроме как читать книги, торчать у окна, глазея на прохожих, и вязать. Она умирала со скуки, и единственным весёлым местом представлялся какой-нибудь салон, бал, приём, в общем, шумное общество - но ах как нелегко туда попасть, если ты живёшь не в многолюдном Париже, тебе не пришло специальное приглашение и ты вообще не в курсе, даётся ли в округе где-нибудь приём. А мы с вами можем собрать на встречу огромное количество народа, даже из разных городов, и всегда можно найти себе ещё с десяток занятий и хобби, помимо протирания тарелок и вышивания. Зазорных профессий осталось крайне мало, хочешь - будь инженером, хочешь - нанобиологом, хочешь - актёром, режиссёром, дрессировщиком, поэтом. Мы наращиваем толерантность, и далеко не всякий подойдёт к открытой лесбиянке или гею на улице, чтобы ударить, а карлики и сиамские близнецы работают, имеют свой угол, личную жизнь и не обречены всю жизнь выступать на подмостках цирка под хохот зрителей.
Чего уж говорить о том, что мы уже давно не боимся диких зверей, потому что видели этих диких зверей только в зоопарке, и это они боятся нас. Уже нет нужды приносить жертвы тотему племени или идолу. Не нападает соседнее племя, не набегают печенеги, не стоит проблема того, что предатель может открыть ворота в город, ибо ни у одного города нет ворот. Национальные герои не отправляются на далёкий Север или Восток, не бороздят безбрежный океан на каравелле - они уже давно и с завидным постоянством спасают мир, а враги всё чаще приходят извне, покушаясь на планетку-галактику-вселенную.
И это ведь далеко не весь список.
Просто думается: как странно, а ведь мы в раю. У нас есть всё, о чём они могли только мечтать. Мы просто обязаны быть счастливы.
Но мы несчастны. Потому что последний враг, которому суждено истребиться - не смерть, как у Роулинг. Смерть мы победим много раньше, и не раз.
Последний враг - одиночество.
(с) Лиралисс,
http://www.diary.ru/~argol/
http://the-best-of-thebest.diary.ru/p95587112.htm